Моё увлечение Востоком началось ещё в студенческую пору — с лекций по восточной литературе. Тогда я задалась целью изучить арабский язык так, чтобы читать лириков с оригинала.
Под воздействием стихов арабских и персидских поэтов любовь в восточном контексте притягивала чарующим ореолом таинственности. И вот она пришла в лице молодого, красивого араба. Через два года, несмотря на многочисленные препятствия, мы поженились. И вскоре я уехала к нему на родину, в Иорданию.
Впечатления о стране
К тому времени я довольно хорошо владела арабским языком. Поэтому перед поездкой в неизведанную Иорданию помимо интереса я ощущала лёгкий авантюризм, приправленный желанием понять образ жизни и психологию арабов.
Иордания, или Иорданское Хашимитское королевство — небольшое мусульманское государство в Западной Азии, омываемое Красным и Мёртвым морями. Национальный состав населения достаточно однороден — на 98% это арабы-иорданцы, выходцы из кочевых племён, и арабы-палестинцы, иммигранты с Западного берега реки Иордан. Столица государства — заложенный на семи холмах Амман, в архитектуре которого причудливо переплелись западный и восточный стили.
Страна открылась мне чистым изумрудным утром. С некоторым волнением я ступила на благословенную землю, овеянную библейскими и кораническими историями. Потом — радостная встреча с многочисленными родственниками. Встречающие искренне радовались моему приезду. А мама мужа, лицо которой нежно окаймляла ишара (покрытие головы), притянула меня к себе и долго не отпускала. Затем со слезами на глазах сказала: «У меня до сих пор было семь дочерей. Теперь, надеюсь, ты станешь мне восьмой. Если тебя не затруднит, называй меня «мама». Добро пожаловать в Иорданию!»
По дороге из Аммана в Ирбид я вдруг ощутила лёгкость и непринуждённость, страх и сомнения отступили прочь. А на их место пришла жажда познания страны, уклада жизни народа, традиций.
Иорданию называют музеем под открытым небом, в экспозицию которого входят не только скалы Вади Рам, но и сочная зелень северных районов, обрамляющих живописные старинные постройки. Главная достопримечательность страны — город Петра с розовыми храмами, высеченными из цельных горных скал в 3 веке н.э. Это восьмое чудо света, которое притягивает тысячи туристов со всего мира.
Самое яркое впечатление — звуки азана, который раскатистым эхом проносится на далёкие расстояния. Даже в маленьком Ирбиде мечетей — огромное количество. Бывает, идёшь по уютным тихим улочкам вечернего города, освещённого мягким светом фонарей, вдыхаешь упоительный воздух прохлады, который бывает лишь после дождя, и вслушиваешься всем сердцем в слова вечерней молитвы, магриб. Вот она — великая и простая истина, выраженная в семи аятах суры «Фатиха», вобравшей содержание и смысл Корана. Кажется, что всё кругом, — и дома, и деревья, и мельчайшая песчинка на земле — замерло, внемля молитве к Богу. После седьмого аята губы непроизвольно шепчут: «Аминь». Вместе с восторгом в душу врывается и сожаление: как напрасно мы тратим жизнь! Занятые нескончаемыми хлопотами, бренными мыслями, воспринимая поток самых разных слов, мы забываем о главном — вечном и редко задумываемся о бессмертной душе.
Так начиналась новая жизнь, и не только для меня одной. Через неделю после приезда я родила сына. Никогда не забуду ту безудержную тоску, которая заглушала физическую боль. Акушерка, немного знавшая по-русски, крепко сжимала мои пальцы и всё время повторяла: «Молодец, молодец». Думаю, если бы не это согревающее душу простое слово — отголосок Родины, то попросту можно было сойти с ума.
Цветов не было. Моё возвращение домой прошло более чем скромно. Но я ощущала себя такой счастливой и гордой! Мама мужа и семеро его сестёр поочерёдно навещали меня, выполняя всю работу по дому. По традиции роженица в течение двух месяцев ничем не обременяет себя, кроме как кормлением ребёнка. Приготовление еды, стирка, уборка входят в обязанности её родственниц.
Мама и сёстры отнеслись ко мне со всей добротой и чуткостью. Облачённые в белые одеяния, словно ангелы, чуть слышно ступая, они входили в мою комнату, наполняя её светом, целовали в обе щёки и, осведомившись о самочувствии, так же тихо уходили. Невольно я задавалась вопросом: «Как они живут и, главное, — чем?»
Женщина Востока: положение в обществе, права и обязанности
Мне вовсе не хотелось бы разочаровывать молодых девушек, мечтающих выйти замуж за арабов. Но, если вдуматься, насколько проще «заграничным принцам» жениться за рубежом, нежели у себя на родине! Ведь восточные женщины куда более требовательны к будущему супругу. Вопреки нашему обыденному пониманию, арабки — не такие несчастные и бесправные существа. Напротив, они не допустят ущемления их прав или оскорбления.
К браку арабы относятся весьма серьёзно. Обычно мужчины решаются обзавестись семьёй только к 30—35 годам. Они усердно трудятся, чтобы заработать приличную сумму для приобретения дома или квартиры с готовой обстановкой. Кроме того, в день обручения (хотбы) жених должен в присутствии родителей и гостей надеть на невесту массивные золотые украшения — с десяток браслетов, кольца, цепочки с кулонами, серьги. Обладательница драгоценностей в дальнейшем вольна распоряжаться ими как вздумается: может по необходимости продать или подарить дочерям.
До свадьбы молодые встречаются либо переписываются, если их разделяет расстояние. Этот период можно назвать самым романтичным и волнующим. Однако свидания по местным обычаям и по правилам приличия проходят обязательно в присутствии взрослых. По шариату в день никяха невеста вправе потребовать от жениха две суммы денег: первая выплачивается при бракосочетании, а другая, гораздо большая, — в день развода. Однако супружеский союз расторгается в Иордании исключительно редко.
Арабская семья напоминает закрытую ячейку. Всё происходящее внутри хранится за семью замками. Не принято сообщать о семейных неурядицах даже самым близким родственникам. Но если вдруг возникают серьёзные проблемы, то срочно созываются многочисленные родственники обоих супругов. Такой семейный совет обычно сопровождается бурными дискуссиями и продолжается довольно долго.
Однажды мне пришлось стать свидетелем необычного процесса. В доме родителей моего мужа мирили между собой дальних родственников — молодую супружескую пару. В течение трех часов я разносила гостям кофе, чай и прохладительные напитки. Атмосфера в комнате, где собрались степенные, умудрённые житейским опытом люди, накалилась от эмоций, доводов и выразительных жестов женщин. Мужчины вели себя более сдержанно, лишь изредка позволяя громкие восклицания. Наконец, двери широко распахнулись и собравшиеся медленно направились к выходу, навстречу потокам упоительной прохлады. Дыша полной грудью, они удовлетворённо кивали головами: «Альхамдулиллях! Альхамдулиллях!» Так родственники помирили молодожёнов без их же участия.
Спустя месяц после приезда в Иорданию я почувствовала прилив сил, и мне стало неловко далее принимать ласковую заботу мамы и сестёр. Вопреки их настойчивым уговорам, я стала выполнять всю работу по дому. Местный диалект я освоила и изъяснялась уже без проблем, а потому в голове закрутились различные варианты поиска работы. Но, оказалось, не всё так просто. «Ты ещё вникла в психологию арабов, — терпеливо пояснил муж. — Кроме того, тебе необходимо говорить и поступать так же, как мы, то есть говорить одно, а делать другое. Иначе рано или поздно общество отвергнет тебя как инородный элемент». И это правда: народ здесь действительно не такой простой, каким кажется на первый взгляд.
В историческом прошлом арабов отчётливо видна склонность к поэзии, которая на протяжении многих веков оставалась ведущим направлением в искусстве. Безусловно, язык — душа народа, его характер. Не проникнув в душу, нельзя, пожалуй, постичь и языка.
Арабы — народ удивительно гостеприимный. Несмотря на тягу к одиночеству, я широко распахнула двери нашего дома, и не проходило дня, чтобы гостиная пустовала без весёлой суеты и звонкого детского смеха.
О местном этикете
Приём гостей в Иордании — целая церемония. Если приглашённые приходятся дальними родственниками и среди них есть мужчины и женщины, то нужно готовить два отдельных места для трапезы. Если же гостей немного и они — близкие родственники, то все собираются вместе. Такой порядок строго соблюдают жители удалённых от столицы провинциальных городов и глухих деревень. Среди интеллигенции и обитателей мегаполисов эти рамки значительно раздвигаются. Как правило, если мужчина обращается к женщине, то старается не смотреть в её сторону, а мусульманки в разговоре с посторонними мужчинами стыдливо потупляют глаза.
За полгода пребывания в Иордании я научилась отменно готовить местные блюда. Уроками мастерства со мной щедро делилась мама мужа, не утаивая и маленьких кулинарных хитростей. Смело возложив на себя роль радушной хозяйки, я стала приглашать гостей. Арабы предпочитают обедать, устроившись на полу вокруг громадного круглого подноса. Более непринуждённо проходят вечерние чаепития, где поочерёдно предлагаются холодные душистые напитки с фруктами, чай и кофе. Хозяева дома заводят лёгкие разговоры, часто сопровождаемые шутками и смехом. Гостей усаживают в удобные кресла, повторяя: «Йа мит ахлян уа сахлян!» (Сто раз: добро пожаловать). Если хозяйка побежит на кухню ставить чайник, её поведение будет воспринято как желание избавиться от них. Напротив, она должна неторопливо присесть рядом, расспросить о делах, здоровье, новостях и только после этого предложить на выбор чай или кофе. Хозяйка подносит напитки гостям согласно степени важности или возрасту и, наклонившись достаточно низко для удобства сидящих, предлагает взять с подноса:
— Тфаддалю! (Пожалуйста) Йа мит ахлян уа сахлян!
— Алла йа`тык аль-`афийа! (Да ниспошлет тебе Аллах здоровья!)
Родина
Говорят, что в каждой стране есть свой срок пребывания для иностранцев. Первый год в Иордании пролетел очень быстро: я жадно вбирала в себя то, что находила интересным, увлекательным и познавательным. Мне посчастливилось достать пропуск в университетскую библиотеку, где я почерпнула ценный научный материал по суфизму и суфийской литературе для диссертации. Особое удовольствие я получала от общения с людьми.
На базе университета я организовала курсы изучения литературного арабского языка для русскоязычных женщин, связавших свою судьбу с иорданцами. Скучать не приходилось.
Но вот прошел год, и словно что-то резко оборвалось. Потянуло домой, к родным и близким. Порой отчётливо слышался родной голос папы, зовущий меня. Он доносился с улицы, совсем рядом. Я подбегала к окну, но никого там не заставала.
Однажды, устроившись удобно в кресле, я занималась переводами. Стояла жара, и все окна в доме были распахнуты настежь. С улицы доносился размеренный шелест листьев лимонного дерева. Вдруг я ощутила дуновение ветерка. А потом зазвучала народная песня, та самая, которую когда-то напевала мне мама. И затишье… Затаив дыхание, я ждала. И вот листья вновь зашевелились, тонкие ветви деревьев склонились в южную сторону. «Да, в этом не может быть сомнения, — ветер с Родины. Он шлёт мне привет из дома!»
Радость и ликование не вмещались груди. Стараясь не разбудить безмятежно улыбающегося во сне сына, я тихонечко прикрыла дверь. Выбежав в сад, я долго стояла, прислонившись к оливковому дереву. По щекам текли горячие слёзы. Но порывистый ветер быстро осушал их. А песня, такая родная и любимая, лилась по округе.
