{jathumbnail off} Волнение перед сухуром (завтраком до восхода солнца) – дело обычное, боишься проспать. В Рамадане особенно замечаешь, что все связано друг с другом. Нет ни одной нити, которая была бы сама по себе. Встаешь на сухур и вливаешься в предрассветный поток бараката – изобилия благодати от Всевышнего. А его тут столько, этого рамаданного бараката, – ложками можно кушать. Проснитесь до имсака в древнем Ускюдаре, в махалле, окруженной десятками мечетей, где живут люди, умеющие искренне молиться, войдите в их безмолвные молитвы – волны бараката последует за вами.
И куда-то исчезают страхи, возникает ощущение полной безопасности, остро переживаются благодарность Всевышнему и раскаяние в грехах. На фоне проявленной божественной благодати человек видит сам себя как на ладони: со светом сияния в себе ангельского безгрешия и с тьмой ненужного мусора обид, грехов, полузнаний и амбиций…
Добротный сухур – счастливый день поста, без головной боли, вскриков желудка, навязчивых мыслей об избавлении от голода. Хозяин нашего дома человек основательный, любящий режим и знающий толк во вкусной еде, а также в том, что «пост – это великое испытание, а пища – большое благо от Всевышнего». Для него сухур – как фундамент дома, без него нельзя, он должен быть хорошо приготовлен, продуман и целителен. Говорят, что он никогда не пропускал сухур, считая это сунной Пророка (салляллаху алейхи ва саллям) и залогом успеха поста. Сам он эту легенду вслух не подтверждает, уверяя, что человек слаб и пару раз было такое, что просыпались в самый последний момент, пили воду и ели финики, помолившись, ложились спать. Последнее в красивую легенду не укладывается, поэтому об этом детям не рассказывают. Семью на сухур он будит сам, дирижирует приготовлением стола, переключает каналы местного телевидения с намерением найти подходящую передачу. В этом доме телевизор работает только в Рамадан, на сухур. Его вытаскивают откуда-то из закромов, возвращают к жизни, включают и дают право принимать участие в своей жизни. А все потому, что турецкое телевидение становится в месяц Рамадан, если можно так выразиться, благочестивым. Даже самые ультра-левые-светские каналы приглашают известных ученых богословия, интересных людей из разных слоев населения и получаются потрясающие передачи. К сожалению, многие каналы не собирают архивы рамадановских передач, поэтому приходится смотреть их вживую, – сетует глава семьи.
На улице оживленно. Час ночи, никто не спит. Многие хотят гарантировать себе сухур, поэтому не ложатся. В нашем доме – спать обязательно. Даже полтора часа. На сухур – нужно вставать, в этом и весь смак, и суть. Нужно оторвать себя от притягательной постели, вытащить из логова безметяжности и дремы, необходимо преодолеть лень и получить заслуженное благо. Именно так встают на намаз тахаджуд. Ведь этот намаз – тоже и преодоление, и награда.
Только я погрузилась от впечатлений в безмятежный сон, вдруг слышу грохот. Да такой живой, настоящий, с отдаленными намеками на мелодию. Давулджу, барабанщики-будильщики приступили к работе. Наш дом находится в начале махалли, поэтому будят нас первыми. Работают давулджу сильные мужчины из дальних провинций Турции, это их хлеб, в Рамадан они неплохо зарабатывают.
Бьют давулджу в давул отчаянно, искренне желая разбудить постящихся. Они таким образом и саваб зарабатывают. Но в полусонном состоянии оценить их старания по достоинству очень сложно, слишком навязчивы и грубы их «джум-бум-бум, джум-бум-бум». Через полчаса ветер доносит их настойчивые требования вставать уже с параллельной улицы. Домашние по-тихонечку начинают шевелится.
Пища в Рамадан приобретает яркий вкус. На предрассветном завтраке и цвета оживают. Живописно устроились в белой тарелочке черные мясистые оливки, блеск им придают капли оливкого масла, которым заправляют их для пользы и красоты.
Ароматные помидоры красиво уложены в белую извилистую модную плоскую тарелочку. Нарезаны сыры, струится запах терпкого чая, подогретый хлеб, варенья, орехи. В стаканы разлита вода, в которой кружит кусочек лимона из прошлогоднего сезона, его настоявшийся запах отдает резкой свежестью. Но главное не то, что на столе, а то, что вся семья сидит за столом и эта картина спокойного семейного бытия отложится в генетической памяти. Такую естественную картину дружной семьи не стыдно передать поколениям.
До азана нужно почистить зубы, около ванной образуется смешливая шушукающаяся очередь.
Звучит азан. Еще раз произносим ният, на всякий случай, чтобы связь между головой и сердцем проверить, делаем дуа за сухур и за все блага.
Все спешат на намаз. Мужчины – в мечеть, женская половина – по своим комнатам.
Сажда (земное поклонение) – в Рамадан – особенное тоже. Желанное. Даже вставать не хочется с колен. Так бы и осталась в сажда, бормоча сокровенное, о пощаде прося, благодаря за все.
Продолжение: https://islamisemya.com/istoriya/istoriya/islam-v-regionakh/10525-ramadan-v-stambule-den-tretij
Начало: https://islamisemya.com/istoriya/istoriya/islam-v-regionakh/10508-ramadan-v-stambule-den-pervyj
