Таййиба Тайлор – основатель и главный редактор женского мусульманского журнала «Азиза», который издается в США с 2000г. Журнал «Азиза» стал лауреатом американской награды за достижения в прессе «Folio Eddie Award» в 2010 г., в 2009 г. журналу была присуждена премия «New America Media Award».
Журнал “Азиза” стал голосом американской мусульманки, средством, через которое мусульманка Америки рассказывает о своем опыте и перспективах, вдребезги разбивая сложившиеся о женщинах-мусульманках стереотипы.
Ближневосточный научно-исследовательский центр «The Royal Islamic Strategic Studies» включил Тайлор в список 500 самых влиятельных мусульман мира. Таййиба является нередким гостем ведущих телеканалов, она много путешествует, выступает с лекциями на темы женщин в Исламе.
История Тайиибы Тайлор интересна и неоднозначна. Предлагаем Вам рассказ Тайиибы Тайлор о себе, который был опубликован на исламском портале onislam.net в марте 2012 г.
Мне всегда была интересна тема «бытия», я чувствовала, что в моей жизни не хватает стройности. Справиться с этим помог Ислам.
Я родилась в Тринидаде на Карибах. Мои родители родом из Барбадоса. Когда мне было семь лет, отца перевели в канадский офис “Теxaco”, и всей семьей мы переехали в Торонто. В Торонто я выросла, там же получила образование, я училась в Университете Торонто. Я всегда любила рассуждать о разных вещах, и вообще, о жизни. Мои родители были практикующими христианами, поэтому три раза в неделю мы ходили в церковь. Единственный момент, который не давался мне ни математически, ни с научной точки зрения, была Троица. Кроме того, я всегда интересовалась и пыталась найти правомочность других религий.
С Богом или без?
Когда я была в десятом классе, мы изучали мировые религии, и нас повели в мечеть. Как только я вошла в мечеть, меня заворожили звуки азана, и сам намаз.
Мои одноклассники вернулись в школу, а я осталась в мечети и разговорилась там с одной женщиной. Я спросила ее, во что верят мусульмане. Она ответила, что если я хочу стать мусульманкой, то все, что я должна сделать — это произнести “Ля иляха илляллах, Мухаммаду-р-расулюллах ” (Нет Бога, кроме Аллаха, и Мухаммад – посланник Его). Я так и сделала, и “официально” в тот день я стала мусульманкой.
Я много читала, пыталась понять себя, обрести себя, найти свое место во Вселенной, пыталась определить для себя самой: «Кто я есть» и в чем заключается моя связь с Создателем.
Длилось все это несколько месяцев. Мой отец возил меня в мечеть — я сказала ему, что работаю над внеклассным проектом, — но постепенно, эти поездки прекратились. Я пыталась жить в Исламе сама по себе, но это у меня тоже не выходило.
Прошло несколько лет, и двое моих родственников приняли Ислам. В то время, я уже была студенткой Торонтского Университета, я много читала, пыталась понять себя, обрести себя, найти свое место во Вселенной, пыталась определить для себя самой: «Кто я и в чем заключается моя связь с Создателем». В какой-то момент я пришла к отрицанию Бога.
Как-то, в микробиологической лаборатории, после эксперимента с хроматографией, я рассматривала разнообразные тени хлорофилла, и в тот момент я почувствовала и решила, что “да, Бог есть. Это точно”. Для меня этот момент стал прозрением. Я стала думать над тем, что, если Бог есть, то мне необходимо найти и понять мою связь с Богом, мою ответственность.
На тот момент я познакомилась с парнями, которые отказались воевать во Вьетнаме, и были вынуждены выехать из США в Канаду, некоторые из них приняли Ислам. Тогда в здании студенческого центра в университете проходили нескончаемые яростные дебаты о политике, религии и жизни, и я была частью все этого.
«Ищи себя»
Вот тогда я уже приняла для себя решение относительно того, какой должна быть «идеальная» религия, и когда я в очередной раз столкнулась с Исламом, я уже знала, что это и есть мой духовный путь.
Нации, исповедовавшие Ислам, не находили во мне какого-то положительного отклика. Не то, чтобы я на себе испытывала когда-нибудь проявления расизма, хотя и жила среди белых. В школе, где я училась, было только две «небелых»семьи: моя и еще одна.
Во всех наших дебатах присутствовала одна тема, которая заключалась в том, что, наряду с политической убежденностью и политической осознанностью, есть еще осознанность духовная. Я искала не просто формулу для духовного покоя и внутреннего мира, я стремилась найти что-то, что бы облекло меня в определенную форму, придало мне стройную структуру и самообладание, — все это было в Исламе.
Поздние 60-е стали годами серьезных социальных потрясений, и каждый пытался “жить по-своему”. А мне всегда была интересна тема «бытия», я чувствовала, что в моей жизни не хватает стройности. Справиться с этим помог Ислам.
Я уехала на Барбадос, провела там несколько месяцев на пляже, и приняла окончательное решение стать мусульманкой.
Я бросила Торонтский Университет и отправилась назад в Барбадос. Мои родители сохранили там наш старый дом, куда мы ездили иногда во время зимних каникул. В тот момент всеобщих социальных потрясений я чувствовала, что мне необходимы перемены, но я не понимала, какими эти перемены должны стать. И вот я уехала на Барбадос, провела там несколько месяцев на пляже, и приняла окончательное решение стать мусульманкой.
Когда я вернулась, я была уже несколько другим человеком, совсем не такой, какой я была во время отъезда из Торонто.
Поскольку я была из тех подростков, которые подвергали серьезным испытаниям терпение своих родителей, часто пробуя что-то новое, то все решили, что это просто очередная фаза, через которую мне необходимо было пройти. Поэтому семья сказала: “Хорошо. Это просто очередная ее “идея”. Нам просто нужно будет это переждать, пока она не вернется к себе”. Когда моя семья осознала, что во мне произошли действительно глубокие и необратимые изменения, сначала, мне кажется, они расстроились из-за того, что я избрала не их религиозную традицию. С другой стороны, они были рады, что я избрала религию, путь веры.
Мои личностные изменения заключались в том, я стала более спокойной и умиротворенной, менее фанатичной. Эти перемены пришлись по душе моей семье.
Я вышла замуж за американца, и мы переехала в Хьюстон.
В то время в Канаде было очень мало мусульман, одной из них была моя двоюродная сестра, которая была замужем за Билялом Филипсом. В Торонто жил также шейх Абдуллах Хаким Куик. Наша община была очень немногочисленной, мы встречались, обсуждали Коран, спорили. Потом они решили, что, для того, чтобы глубже понять суть Ислама, необходимо знать арабский, чтобы не стать заложником чьих-то переводов и интерпретаций, поэтому все они уехали в Медину.
Там была еще одна семья: Абдуррахман и его супруга Марьям. Абдуррахман был родом из Бермуд, а Марьям имела англо-саксонское происхождение, они уехали в Мекку. Была еще одна семья, которая переехала в Ванкувер, таким образом, я осталась совсем одна.
Я вышла замуж за американца, и мы переехали в Хьюстон. Он играл в НБА. Когда он закончил играть, представители Саудовской Аравии предложили ему работу по организации баскетбольной команды там. Для нас эта была прекрасная возможность изучить арабский. Пока муж работал тренером в университете, я занималась в школе Корана, изучила арабский и Коран, а также исламскую теологию и много чего еще. Кроме того, я воссоединилась с моими друзьями из Торонто.
Журнал “Азиза”
В начале 90-х я была приглашена на женскую мусульманскую конференцию в Америке. Там я встретила так много состоявшихся, сильных, сделавших карьеру женщин мусульманок, что я просто воскликнула: “Вот это да! Мы должны рассказать их истории всем. Нам нужен журнал”. Одна из женщин на конференции сказала: “У меня есть журнал”. На деле, это оказался откопированный на ксероксе восьмистраничный пресс-релиз. Я сказал: “Нет. Нам нужен настоящий журнал”.
По дороге домой, в самолете, я тогда жила в Сиэтле, и мы летели из Чикаго, я не переставая повторяла двум своим спутницам о необходимости журнала. Тогда они сказали мне: “Ты должна начать это дело”. Я ответила: “Я обязательно сделаю это”.
По приезду домой я села и набросала формат будущего журнала, что он должен включать и как должен выглядеть. Вот это и было началом, тем первым семенем… Когда я думаю обо всем этом годы спустя, то да, конференция была началом зарождения журнала. Но, первым толчком, наверное было мое детство в Торонто, когда “цветные” не были отражены ни в книгах, ни в печати, ни на рекламных стендах, их не было нигде. Уже тогда у меня было едва уловимое странное чувство понимания того, что что-то с нами не так.
Я отчетливо помню, как однажды, когда мне было лет 12, мы пошли к моей тете, на столе я увидела журнал. Я взяла его, начала листать и увидела там фотографии “цветных” на высоких государственных должностях, увидела позитивных личностей, работающих на благо общества. Для меня это стало каким-то открытием, подтверждением собственной состоятельности. Я тогда подумала: “Хм, а мы ведь и ничего!” Несмотря на то, что мой отец был инженером-химиком, в нашей семье были доктора и адвокаты, я знала и представителей других уважаемых профессий, внутри у меня всегда было ноющее, мучительное чувство, что что-то с нами неправильно.
Этот мой детский опыт, как в зеркале отражается на лицах женщин, которые впервые берут в руки журнал “Азиза”. Журнал стал своеобразным доказательством существования положительного образа женщины-мусульманки, потому что нередко они впервые видят себя, отображенными в СМИ в позитивном имидже.
Ключевое право женщины — иметь гармонию в семье, высказывать свое мнение и отстаивать его правоту. Есть ли у мусульманской женщины духовная, социальная и интеллектуальная независимость? Ответ на этот вопрос даёт начало всему. Если вы верите, что исходная предпосылка Ислама в духовном умиротворении для всех людей, для всех рас во всех уголках Вселенной во все времена, но это определение, безусловно, включает и женщин.
Характерные для Северной Америки принципы справедливости, свободы и стремления к реализации своего потенциала, будут способствовать возрождению Ислама.
Сила влияния американской культуры непропорциональна, поэтому люди также смотрят и на американских мусульман, чтобы понять, что же происходит. Мне кажется, что влияние американских мусульман, пусть положительное или не очень, будет распространяться и дальше. Происходит то, что люди требуют, чтобы практикование религии было освобождено от культурных и этнических практик, хотя такие практики во многом и составляют лицо религии. Мы прекрасно знаем, что во многих регионах культурно-этнические традиции и ритуалы соблюдаются сильнее, чем религия.
Нельзя забывать, что Ислам не замкнут на том месте, где вы находитесь, на вашем понимании мира и на ваших взаимоотношениях с Аллахом. Вы можете быть мусульманином где бы то ни было, и это она из прекрасных особенностей Ислама – Ислам универсален. Ислам всегда путешествует и распространяется.
Мне кажется, характерные для Северной Америки принципы справедливости, свободы и стремления к реализации своего потенциала, будут способствовать возрождению Ислама. То, что справедливо для американской идеологии, справедливо и для Ислама. Я не вижу противоречия в том, чтобы быть одновременно мусульманином и американцем. Мне кажется такое противоречие искусственно создано людьми.
Оригинал статьи: www.onislam.net
