Один философ проходил мимо медресе. И услышал, как кто-то прочитал аят Корана: «Спроси: «Как вы думаете, кто даст вам родниковую воду, если [вдруг] вода у вас уйдёт [под землю]?» (Сура «аль-Мульк», 67 / 30).
Философу этот аят не понравился, и он пробурчал: «Что тут такого? Мы будем копать и дойдём до воды на глубине, а потом извлечём её на поверхность земли».
Ночью он лёг спать и увидел во сне джигита, подобного льву. Тот одним ударом поранил глаза философа и воскликнул: «Эй, безрассудный человек! Если ты прав, то выкопай из источника своих глаз зрение и свет — посмотрим, как у тебя это получится!»
Наступило утро. Философ проснулся и вскочил: он ослеп на оба глаза. Свет зрения ушёл из них. Если бы он плакал, сожалея о своём грехе, то потерянное зрение вернулось бы к нему по милости Аллаха. Но раскаяние тоже не было в его власти — радость совершить тауба не даруется всякому одурманенному.
Из-за того, что он оскорбил Коран, тяжесть греха и неверия закрыла двери его души, ведущие к раскаянию. Сердце философа очерствело. Как сожаление могло расколоть этот камень, чтобы посеять в нём свои семена? И где же был некто, подобный пророку Шуайбу, который совершил молитву, после которой скала покрылась плодородной землёй?
Не каждой душе разрешено совершить сажда. Божественная милость не является наградой каждого старающегося. Возьмись за ум и не потакай страстям своего эго, не совершай грехов, думая: «я попрошу прощения и найду спасение у милосердного Аллаха». Для раскаяния нужна чистота, то есть внутреннее горение, искреннее сожаление. Страдание и слёзы являются его условиями.
Для созревания плода нужны жара и влага. А чтобы раскаяние было принято, необходимы тучи и молния, то есть слёзы и внутреннее горение.
